2. Обязанность доказывания Проблема обязанности доказывания в советском уголовном процессе распадается на два связанных между собою вопроса: а) какие лица и органы и в каком объеме несут эту обязанность;б) какие участники процесса не являются субъектами обязанности

§ 3 Предмет доказывания Предмет - это то, на что направлена мысль, какое-нибудь действие, объект. Предметом судебного доказывания являются обстоятельства, подлежащие установлению в определенном законом порядке в целях законного и обоснованного разрешения гражданского

Статья 65. Обязанность доказывания 1. Правило распределения обязанности (бремени) доказывания между участниками спора закрепляет главный элемент состязательного начала арбитражного судопроизводства: каждому заинтересованному лицу необходимо доказывать те факты,

29. Предмет и субъекты доказывания Предмет доказывания – обстоятельства, подлежащие обязательному установлению по делу (ст. 73 УПК): 1) событие преступления (время, место, способ и др.); 2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины, мотивы; 3) обстоятельства,

62. Предмет доказывания Предмет доказывания – это юридическая категория, на познание которой направлена доказательная деятельность суда и лиц, принимающих участие в деле. Рассматривая дело, суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих

64 Особенности доказывания По общему правилу какие-либо фактические данные в гражданском деле могут быть подтверждены только установленными законом средствами доказывания, но в соответствии с правилом (принципом) их допустимости. Обстоятельства дела, которые по закону

Вопрос 373. Предмет и пределы доказывания по уголовному делу. Понятие доказательства, его свойства. Виды доказательств (ч. 2 ст. 74 УПК). Предмет и пределы доказывания по уголовному делу. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию (ст. 73 УПК):1) событие

Исходя из правовых позиций, содержащихся, в частности, в Постановлении КС РФ от 21 декабря 2011 г. № 30-П, признание преюдициального значения окончательных судебных решений не может быть абсолютным и имеет определенные, установленные процессуальным законом пределы. В уголовном судопроизводстве без дополнительной проверки и повторного доказывания принимаются только данные о наличии либо об отсутствии какого-либо деяния или события, установленного в порядке гражданского (арбитражного, административного) судопроизводства, но не его квалификация как противоправного с точки зрения уголовного закона . В связи с этим КС РФ признал положения комментируемой статьи не противоречащими Конституции РФ в той мере, в какой они означают следующее:

1) имеющими преюдициальное значение по уголовному делу являются фактические обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом, разрешившим дело по существу в порядке гражданского судопроизводства (далее - решением по гражданскому делу), т.е. когда в уголовном судопроизводстве рассматривается вопрос о правах и об обязанностях того лица, правовое положение которого уже определено ранее вынесенным судебным актом;

2) фактические обстоятельства, установленные решением по гражданскому делу, сами по себе не предопределяют выводы суда о виновности обвиняемого по уголовному делу и уголовно-правовой квалификации его действий (бездействия), которые устанавливаются на основе всей совокупности доказательств, включая не исследованные при разбирательстве гражданского дела доказательства, подлежащие рассмотрению в установленных уголовно-процессуальным законом процедурах, что в дальнейшем может повлечь пересмотр гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам;

3) признание при рассмотрении уголовного дела преюдициального значения фактических обстоятельств, установленных решением по гражданскому делу, не может препятствовать рассмотрению уголовного дела на основе принципа презумпции невиновности лица, обвиняемого в совершении преступления, которая может быть опровергнута только посредством процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и лишь в рамках уголовного судопроизводства. Иное являлось бы нарушением конституционных прав гражданина на признание его виновным только по обвинительному приговору суда, а также на рассмотрение его дела тем судом, к компетенции которого оно отнесено законом;

4) фактические обстоятельства, не являвшиеся основанием для разрешения гражданского дела, при наличии в них признаков состава преступления против правосудия (к примеру, подлога или фальсификации доказательств, относящихся к законности приобретения собственником права на имущество) подлежат проверке на всех стадиях уголовного судопроизводства, включая возбуждение и расследование уголовного дела, в том числе на основе доказательств, не исследованных ранее судом в гражданском или арбитражном процессе .

Так, до тех пор, пока в ходе уголовного процесса факт подлога или фальсификации доказательств, представленных лицом соответствующим органам или суду для приобретения права на имущество, и виновность лица в этом преступлении не будут установлены на основе не вызывающих сомнения обстоятельств, решение по гражданскому делу должно толковаться в пользу собственника имущества, поскольку одним только предположением о фальсификации доказательств нельзя опровергнуть законность перехода права собственности .

В иных случаях, когда судебными актами, принятыми в порядке гражданского (арбитражного, административного) судопроизводства, дело по существу не было разрешено или они касались таких фактов, фигурировавших в гражданском (арбитражном, административном) деле, которые не являлись предметом его рассмотрения и потому не могут быть признаны установленными, такие судебные акты не имеют преюдициального значения для органов, осуществляющих уголовное судопроизводство.

Вступивший в законную силу приговор по другому уголовному делу создает преюдицию лишь в отношении факта общественно опасного деяния, но не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассмотренном уголовном деле.

Факты и обстоятельства, подлежащие установлению по делу, всегда многокачественны, имеют огромное множество свойств (черт, признаков, сторон), неисчислимыми нитями связаны со многими другими явлениями реальной действительности. Чтобы иссле­ дование этих фактов и обстоятельств не было ни поверхностным, ни бесконечным, в теории и практике уголовного судопроизводства требуется еще одно понятие - понятие пределов процессуального доказывания.

Данное понятие относится к числу принципиально важных ка­ тегорий доказательственного права, так как для успешного дости­ жения цели доказывания необходимо правильное понимание не только его предмета, но и пределов.

Тем не менее до недавнего времени вопрос о пределах про­ цессуального доказывания в нашей юридической литературе специ­ ально не изучался. Основной причиной такого положения являлось отождествление его с вопросом о предмете доказывания, встречаю­ щееся в ряде специальных работ.

Смешение предмета и пределов процессуального доказывания не могло признаваться оправданным. При всей своей близости эти понятия не равнозначны друг другу. Если предмет доказывания от­ вечает на вопрос: что подлежит познанию, то пределы доказывания указывают на глубину, оптимальные границы познания и обоснова­ ния этого предмета.

В настоящее время большинство советских юристов подчер­ кивают самостоятельность понятия «пределы доказывания». Однако среди них тоже пока нет единства в его трактовке. Одни полагают, что здесь имеется в виду «необходимая глубина исследования суще­ ственных обстоятельств, обеспечивающая достоверное постижение их следователем и судом». Другие под этим понятием под­ разумевают круг (совокупность) доказательств, которые необходи­ мы и достаточны для установления входящих в предмет доказыва­ ния обстоятельств. По мнению третьих «пределы доказывания ха­ рактеризуются совокупностью обстоятельств, исследование кото­ рых может иметь значение для правильного разрешения дела, и всех тех источников доказательств, посредством которых выясняются эти обстоятельства» и т. д. Такой разнобой затрудняет нахождение естественного места данного понятия в теории и практике процессу­ ального доказывания.

При критическом разборе приведенных выше суждений надо в первую очередь отметить сомнительность стремления видеть в пределах доказывания «совокупность обстоятельств, исследование

которых может иметь значение для правильного разрешения дела» Эти обстоятельства составляют предмет доказывания и никак не мо­ гут расцениваться как полное или частичное выражение понятия пределов доказывания, если предмет доказывания не подчинять этому понятию и не растворять в нем. А поступать так, очевидно, нельзя, поскольку эти категории связаны с разными аспектами про­ цессуального доказывания и не относятся друг к другу как часть к целому.

Что же касается остальных из упомянутых выше факторов, в частности таких, как глубина исследования обстоятельств дела, круг подтверждающих эти обстоятельства доказательств и требуемая со­ вокупность их источников, то они действительно так или иначе ха­ рактеризуют пределы доказывания по делу. Но каждый из них пред­ ставляется лишь отдельным признаком данного понятия, недоста­ точным для надлежащего раскрытия его существа.

Как уже нами однажды отмечалось, понятие «пределы про­ цессуального доказывания» имеет несколько взаимосвязанных гра­ ней, одинаково важных при уяснении его смыслового содержания.

Прежде всего, оно означает определенную степень конкрети­ зации и детализации каждого обстоятельства предмета доказывания,

обеспечивающую необходимую глубину его исследования по делу.

Поясним это на одном примере.

В следственной и судебной практике не может быть ни одного уголовного дела, по которому событие преступления не рассматри­ валось бы как обстоятельство, входящее в предмет доказывания. Тем не менее, нередко вышестоящие суды в качестве основания к отмене приговора указывают на то, что «обвинение в халатности возможно лишь в случае, если должностное лицо не выполнило обя­ занностей, которые на него были возложены», «участие в драке, по­ влекшей убийство, еще не означает, что все ее участники несут от­ ветственность за убийство», «обвинение в понуждении женщины к вступлению в половую связь может быть правильным только при доказанности того, что на потерпевшую оказывалось воздействие с использованием ее материальной или служебной зависимости», «для правильной квалификации преступлений, совершенных не­ сколькими лицами, должен быть выяснен характер преступных дей­ ствий каждого из виновных» и т. д. Происходит это в первую оче­ редь потому, что органами следствия и судом первой инстанции по­ верхностно исследуется обстоятельство (преступное деяние), вклю­ ченное в предмет доказывания по делу. Деяние недостаточно кон­ кретизируется, остаются не уточненными его многие детали, харак­ тер и обстановка совершения или другие существенные моменты,

вследствие чего не достигается та глубина исследования, которая необходима для достижения объективной истины.

С другой стороны, установление предела доказывания свиде­ тельствует и о том, что обстоятельства, входящие в предмет доказы­ вания по делу, исследуются не во всех без исключения деталях (ча­ стностях, связях), а в той мере, в какой те или иные детали нужны для успешного осуществления задач судопроизводства. Если, до­ пустим, доказывается факт изнасилования, то нет надобности с фо­ тографической точностью воспроизвести имевшую место между об­ виняемым и потерпевшей борьбу, а достаточно доказать вступление в половую связь насильственным путем и существенные моменты этого насилия. Когда устанавливается факт злостного хулиганства,- не обязательно детализировать все без исключения нецензурные выражения и циничные действия виновного; можно ограничиться выявлением наиболее существенных, дерзких и циничных действий, грубо нарушающих общественный порядок и выражающих явное неуважение к обществу и т. д.

При некоторых сложных преступлениях пределы доказывания помогают решить, в какой мере надо устанавливать конкретные, единичные противоправные действия, хотя и совершенные на про­ тяжении длительного периода времени, однако все же составляю­ щие единое преступное деяние. Если, скажем, лицо в течение мно­ гих лет систематически занималось спекуляцией и за это время сот­ ни раз скупало и перепродавало с целью наживы различные товары, то, естественно, возникает вопрос: требуется ли доказать все эти от­ дельные факты спекуляции без исключения или достаточно устано­ вить начало преступной деятельности и такое количество ее кон­ кретных проявлений, которое не оставляет никакого сомнения в на­ личии спекуляции в виде промысла и дает полное представление о характере и границах этого преступления. Для правильного решения такого вопроса надо учесть, что по некоторым продолжаемым и со­ бирательным преступлениям, которые образуются из множества от­ дельных (единичных) общественно опасных действий, не всегда требуется исследование всех этих действий без единого исключе­ ния, доказывание можно ограничить рамками, указывающими на начало, конец и основное содержание преступной деятельности. Эти рамки вполне способны создать необходимую глубину и полноту исследования подобных преступлений. Они позволяют точно вы­ явить характер, границы, тяжесть и вредные последствия со­ деянного и в то же время освобождают следствие от ненужного тру­ да по дальнейшему доказыванию фактов и их деталей, которые не меняют существа содеянного.

Разумеется, что речь в данном случае отнюдь не идет о возможности неоправданного сужения пределов процессуального доказывания по каждому сложному преступлению. Распространенной ошибкой, особенно по делам о получении взяток, о присвоениях, о служебных подлогах и хищениях, является то, что следователи по­ рою ограничиваются расследованием только фактов и эпизодов, ко­ торые были известны при возбуждении уголовного дела, и не про­ являют должной настойчивости для обнаружения других аналогич­ ных действий виновного. Это ведет к тому, что преступление отчас­ ти остается нераскрытым.

Необходимая глубина исследования должна обеспечиваться а отношении не только самого преступного деяния, но и всех остальных обстоятельств, входящих в предмет доказывания по делу. Каж­ дое из этих обстоятельств нужно конкретизировать и детализиро­ вать, с учетом признаков диспозиций соответствующих норм ма­ териального и процессуального права, в той степени, в какой это существенно для достижения объективной истины.

Понятие пределов процессуального доказывания, далее, отве­ чает и на вопрос: в каком объеме должны быть собраны, исследова­ ны и оценены доказательства и их источники для того, чтобы можно было признать наличие или отсутствие каждого из обстоятельств, подлежащих установлению по делу? Иначе говоря, оно определяет и совокупность тех доказательств и их источников, которые необ­ ходимы и достаточны для признания доказанными как всей систе­ мы обстоятельств (фактов), составляющих предмет доказывания по делу, так и каждого из них в отдельности.

Представляется неоправданным утверждение о том, что коли­ чественная сторона доказательства образует самостоятельное поня­ тие «объем доказательств», существующее наряду с пределами до­ казывания. Надобности в таком понятии в действительности нет. Такие факторы, как круг, объем и количество доказательств и их ис­ точников, требуемых по делу, полностью охватываются понятием «пределы процессуального доказывания».

Этот аспект данного понятия имеет важное значение. Если, например, хулиганские действия совершены в присутствии большо­ го числа людей, надо правильно решить, сколько свидетелей следу­ ет допросить, чтобы действия виновного считать доказанными с должной полнотой. Когда проверяются обстоятельства, характери­ зующие личность обвиняемого, необходимо решить, кого из граж­ дан, которым приходилось часто сталкиваться с ним по работе и в быту, приглашать свидетелями по делу и т. д. Во всех подобных случаях очень важно уметь наметить оптимальный объем (круг) до­ казательств и их источников, чтобы, с одной стороны, обеспечить

тщательность исследования соответствующих обстоятельств и вы­ явление объективной истины, с другой - предотвратить бес­ цельную трату сил и средств органов следствия (суда) и неоправ­ данный отрыв граждан, вызываемых в качестве свидетелей, от их основных занятий.

Не менее ценно правильное определение требуемых фактиче­ ских данных и их источников по делам, где уже известные обстоя­ тельства содеянного противоречивы и для устранения этих противо­ речий нужно по крупицам собирать разрозненные, на первый взгляд, доказательственные факты. Так, некий Минигун был при­ влечен к уголовной ответственности и осужден по ч. 1 ст. 108 УК РСФСР по обвинению в том, что он 4 декабря 1970 года ударом в правый глаз причинил тяжкие телесные повреждения своей знако­ мой Максютовой, лишив ее зрения на этот глаз. Вывод о виновности осужденного основывался главным образом на заключении судебномедицинской экспертизы о том, что «имеющееся у Максютовой те­ лесное повреждение (потеря зрения на правый глаз) относится к разряду тяжких», и на показаниях самой потерпевшей, что вечером 4 декабря она в своей квартире вместе с обвиняемым и тринадцати­ летним сыном выпила бутылку водки, потом сын удалился, после чего Минигун стал обнимать ее и, встретив сопротивление, сильно ударил кулаком в правый глаз, что именно это и повлекло потерю зрения. Обвиняемый Минигун категорически отрицал вину в при­ чинении тяжких телесных повреждений Максютовой, поясняя, что хотя в указанный вечер после совместной выпивки он действитель­ но оставался на некоторое время наедине с Максютовой в ее квар­ тире, однако никаких насильственных действий там не предприни­ мал, а Максютова давно жаловалась на боли в области правого гла­ за, в медицинские учреждения обратилась лишь спустя 6 дней и пы­ тается использовать факт потери зрения против него, мстя за отказ жениться на ней. При таких противоречивых данных надлежало со­ брать по делу дополнительные доказательства и источники, чтобы выяснить: в каком состоянии был правый глаз потерпевшей до 4 де­ кабря; на что конкретно и кому она жаловалась непосредственно по­ сле происшедшего в этот вечер, почему она к врачам обратилась по данному поводу только II декабря: в каком состоянии Максютова пришла в больницу и чем объясняла факт несвоевременной явки за медицинской помощью и имеющиеся в области правого глаза сса­ дины; какова была давность этих ссадин; возможно ли получение их при ударе кулаком или при столкновении с предметами домашнего обихода; какова непосредственная причина потери потерпевшей зрения; не было ли у нее каких-либо сопутствующих болезней и т. д. Без тщательного исследования всех этих «деталей» нельзя было

признать доказанным или недоказанным преступное деяние, инкри­ минируемое обвиняемому. Соответственно тому все фактические данные, существенные для выяснения таких обстоятельств, должны были обязательно вовлекаться в пределы доказывания по делу. Тем не менее, органами предварительного расследования и суда они со­ браны не были, и эта ошибка в определении объема (круга) требуе­ мых доказательств и их источников привела к отмене приговора вышестоящим судом в кассационном порядке.

Помимо всего сказанного, понятие пределов процессуального доказывания имеет еще один важный аспект - выражает собой также степень достаточности исследуемых версий и полноты, обоснования выводов по делу. В советском уголовном процессе в пределы доказывания входит проверка всех возможных версий и анализ всех данных, необходимых для всестороннего обоснования каждого вывода по делу. Оставление вне поля зрения следователя (судей) части версий, вытекающих из конкретных условий дела, или слабое обоснование доказанности либо недоказанности искомых фактов означает неправомерное сужение, а нагромождение следст­ вия надуманными версиями и доводами - несостоятельное расши­ рение пределов процессуального доказывания.

В практике чаще приходится сталкиваться со случаями неоп­ равданного сужения пределов доказывания в этом плане. По делу Сафина, например, осужденного по ст. ст. 206 ч. 3 и 108 ч 1 УК РСФСР, следователем и судом первой инстанции исследовалась од­ на версия, суть которой состояла в предположении о том, что обви­ няемый в ходе драки, учиненной им по хулиганским побуждениям, пнул в живот потерпевшему Синееву, причинив тем самым повреж­ дение тонкого кишечника, подпадающее под категорию тяжких. Между тем обстоятельства дела допускали и другие версии. Драка; происходила на перроне железнодорожной станции, в ней участвовало более десяти лиц, потерпевший был обнаружен в бессознательном состоянии в непосредственной близости от рельса через два-три часа после драки, а эксперты утверждали, что потерпевший, мог получить такое повреждение как от удара тупым предметом, так и при падении на рельсы. При таких данных не исключалась воз­ можность того, что потерпевший получил тяжкое телесное, повреждение при падении на рельсы (тем более, что он был в нетрезвом со­ стоянии) или удар тупым предметом нанес ему кто-либо из других лиц, принимавших участие в драке. Однако эти версии по делу не проверялись, пределы доказывания были неправильно сужены, что и привело к отмене судебного приговора ввиду неполноты прове­ денных предварительного и судебного следствий.

Все отмеченные выше стороны понятия пределов про­ цессуального доказывания одинаково важны и только в своей сово­ купности могут дать необходимое представление о существе данно­ го понятия. И поэтому следует признать, что под пределами доказы­ вания в советском уголовном процессе понимаются такие границы этой деятельности, которые выражают полноту проверяемых следственных версий, глубину исследования подлежащих установ­ лению фактов (обстоятельств), объем доказательств и их источ­ ников, обязательных для признания наличия или отсутствия этих фактов, и достаточность обоснования выводов по делу.

Едины ли эти границы для всех стадий судопроизводства, для различных категорий дел и для всех тех обстоятельств, которые входят в предмет доказывания?

Вопрос этот весьма сложен, однозначно решаться не может, надо рассмотреть его по частям.

Известно, что советский законодатель на органы суда, предва­ рительного расследования и прокуратуры возлагает одинаково обя­ занность «принять все предусмотренные законом меры для всесто­ роннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела» (ст. 14 Основ уголовного судопроизводства). Он отверг предло­ жения отдельных криминалистов ограничить задачу органов дозна­ ния и следствия выявлением лишь «наиболее существенных обстоя­ тельств дела» с тем, чтобы остальные данные исследовались непо­ средственно в суде без доказывания их органами предварительного расследования. Эти предложения не могли способствовать дальней­ шему повышению качества расследований и судебного рассмотре­ ния уголовных дел, поскольку за таким «упрощением» выглядывала возможность поверхностного исследования ряда обстоятельств дела, имеющих значение в правильном отправлении социалистического правосудия. Поэтому пределы доказывания на предварительном следствии по действующему законодательству определяются так же, как и применительно к судебному разбирательству; они охватывают установление всех фактов и обстоятельств, имеющих значение для выполнения задач уголовного судопроизводства.

Конечно, отнюдь не обязательно, чтобы количественная сто­ рона проверяемых версий и объем исследуемых материалов по делу были совершенно одинаковы во всех стадиях процесса. Фактически вполне возможно как частичное сужение судом доказывания по сравнению с предварительным расследованием за счет отказа от проверки тех версий и обстоятельств, которые давно полностью от­ пали, так и некоторое его расширение в связи с исследованием но­ вых версий и привлечением дополнительных доказательств и их ис­ точников. Изменение, появление и отпадение версий, представление

теми или иными лицами ранее неизвестных материалов, получение новых объяснений, заявление ходатайств участниками судопроизводства - все это вносит коррективы в доказывание в той или дру. гой стадии процесса. Однако это не дает основания для конструирования разных пределов доказывания для различных этапов движе­ ния уголовного дела. Требование о полноте исследования всех об­ стоятельств дела, об обеспечении достоверного установления нали­ чия или отсутствия каждого из них и о достаточном обосновании выводов по делу является общим для всех стадий советского уго­ ловного процесса, и оно свидетельствует о том, что для всех этих стадий пределы доказывания в принципе едины.

Положение несколько меняется, когда речь идет о влиянии напределы доказывания тех объективных особенностей, которые мо­ гут быть характерны для отдельных категорий уголовных дел. Как глубина исследования определенных обстоятельств, входящих в предмет доказывания, так и круг материалов, добываемых для их установления, подчас зависят и от специфики дела. Так, по делам несовершеннолетних подлежат особо тщательной проверке число, месяц и год рождения правонарушителя, условия его воспитания и степень умственного развития (ст. 392 УПК РСФСР), тогда как по делам о преступлениях, совершенных взрослыми лицами, эти детали могут и не иметь столь существенного значения. Способность обви­ няемого отдавать отчет своим действиям и руководить ими проверя­ ется специально, экспертным путем лишь в тех случаях, когда есть какие-либо данные, ставящие под сомнение его психическую полно­ ценность; по остальным делам данное обстоятельство предмета до­ казывания может и не нуждаться в такой же степени глубоком ис­ следовании. По делам о преступлениях, учиненных в состоянии опьянения, требуется особое выяснение того, не является ли обви­ няемый алкоголиком, подлежащим принудительному лечению, в то время как по другим делам эти данные, характеризующие личность виновного, могут и не потребоваться и т. д. Все это позволяет за­ ключить, что особенности тех или иных дел оказывают известное влияние на пределы процессуального доказывания.

Но здесь имеются в виду именно объективные особенности, свойственные отдельным категориям уголовных дел. Вряд ли есть почва для поддержания тех авторов, которые в недалеком прошлом ставили пределы доказывания в зависимость от позиции обвиняемо­ го, утверждая, будто полное признание им своей вины может по­ влечь сокращение судебного следствия. Такая точка зрения под­ вергнута в нашей литературе справедливой критике. По действую­ щему советскому законодательству «признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтвер-

ждении признания совокупностью имеющихся доказательств по де­ лу» (ст. 77 УПК РСФСР). По всякому делу пределы доказывания должны очерчиваться таким образом, чтобы вывод органов суда, прокуратуры и предварительного расследования о наличии или от­ сутствии обстоятельств, подлежащих установлению, не зависел от позиции обвиняемого.

Нам остается рассмотреть последнюю часть поставленного выше вопроса, касающуюся возможности какой-либо дифференциа­ ции пределов процессуального доказывания в отношении отдельных фактов (обстоятельств), имеющих значение по делу. Речь здесь идет, конечно, не об обсуждении того, нет ли разных степеней установле­ ния достоверности этих фактов. Тут двух мнений быть не может; любое из обстоятельств, подлежащих установлению, должно быть доказано достоверно. Указанный вопрос имеет научный и практиче­ ский интерес лишь в плане тех обстоятельств, которые могут расце­ ниваться как общеизвестные, преюдициально установленные или презюмируемые законом.

В советском гражданском процессе считается бесспорным, что общеизвестные и преюдициально установленные факты в пред­ мет доказывания не входят и кладутся в основу судебного решения без доказывания по делу. Такая точка зрения находит свое подтвер­ ждение в ст. 55 ГПК РСФСР, где эти факты названы обстоятельст­ вами, не подлежащими доказыванию. Так называемые законные презумпции в законодательстве ряда союзных республик тоже отне­ сены к числу фактов, не подлежащих доказыванию (например, ст. 32 ГПК УССР, ст. 35 ГПК Туркмен. ССР), в теории же они рассматри­ ваются чаще как средство распределения обязанности доказывания

в гражданском судопроизводстве.

В нашей уголовно-процессуальной литературе вопрос решает­ ся по-разному. Одни авторы молчаливо обходят его другие - при­ знают и общеизвестные, и преюдициально установленные, и зако­ ном презюмируемые обстоятельства фактами, не подлежащими до­ казыванию третьи - такое значение придают только общеизвест­ ным и преюдициально установленным фактам, четвертые - по су­ ществу отрицают возможность какой-либо специфики в доказыва­ нии подобных фактов.

На наш взгляд, не только в гражданском, но и в уголовном су­ допроизводстве обстоятельствами, имеющими значение по делу, могут являться и общеизвестные, и преюдициально установленные, и законом презюмируемые факты.

Общеизвестными могут быть факты засухи, наводнения или другого стихийного бедствия, нахождения такого-то заведения в та­ ком-то месте, точное расстояние между двумя пунктами, абсолют-

ная невозможность пройти это расстояние на машине, принадлеж­ ность опия к наркотикам, а водки - к спиртным напиткам и т. д. По уголовному делу такие факты, хорошо известные следователю, судьям, участникам процесса и остальным гражданам, могут ока­ заться главным образом в качестве обстоятельств, имеющих доказа­ тельственное значение.

Преюдициальный характер носят факты, которые уже уста­ новлены вступившим в силу, и никем не отмененным приговором, решением, определением или постановлением суда (судьи), а также постановлением прокурора и органа предварительного расследова ния о прекращении дела (ст. ст. 5, 28, 255, 256 УПК РСФСР). Они могут фигурировать по уголовному делу в роли обстоятельств имеющих как юридическое, так и доказательственное значение.

Законными презумпциями можно считать такие об­ стоятельства, как рождение лица в тот день и от тех родителей, ко­ торые указаны в свидетельстве о его рождении; недопустимость по­ ручения определенной работы человеку, который не прошел тре­ буемой подготовки; способность лица, имеющего документ о специ­ альном образовании, справляться с соответствующими обязанно­ стями и т. д. Подобные предположения, из которых исходит за­ конодатель при правовом регулировании общественных отношений в той или иной сфере социальной жизни, тоже могут иметь по уго­ ловному делу юридическое или доказательственное значение.

Полностью приравнять такие общеизвестные, преюдициально установленные и законом презюмируемые обстоятельства ко всем другим фактам, имеющим значение по делу, и вообще отрицать специфику в их доказывании было бы неверно. Но вместе с тем сле­ дует признать, что эта специфика находится скорее в плоскости не предмета, а пределов процессуального доказывания.

Исключение указанных обстоятельств из предмета до­ казывания означает, что по делу они вовсе не исследуются и оста­ ются вне всякой оценки, что даже не требуются какие-либо источ­ ники, в которых бы содержались о них сведения. Между тем в дей­ ствительности положение выглядит несколько иначе.

В любом деле, где общеизвестные преюдициально ус­ тановленные или законом презюмируемые обстоятельства имеют значение, обязательно бывают о них сведения; как эти сведения, так и сами названные обстоятельства в известных рамках исследуются и оцениваются, поскольку иначе невозможно определить даже их относимость и пригодность для определенного вывода.

Следовательно, упомянутые обстоятельства неизбежно оказы­ ваются в числе фактов, устанавливаемых по делу, однако с той раз­ ницей, что глубина их исследования несколько иная, отличителен

круг сведений и их источников, указывающих на эти обстоятельст­ ва, а равно проще их обоснование. Иначе говоря, особенности в пользовании общеизвестными, преюдициально установленными или законом презюмируемыми фактами по уголовному делу касаются как раз пределов их доказывания.

Эти пределы, в свою очередь, тоже не одинаковы. Доказыва­ ние общеизвестного факта выражается, очевидно, в процессуальной фиксации имеющихся о нем сведений и исследовании его связи с действиями (бездействием) уголовно-ответственного лица, в оценке значения этого факта по делу и в обосновании вытекающих из него выводов. Проверка доброкачественности сведения о факте, в истин­ ности которого никто не сомневается, и определение их достаточно­ сти для признания доказанным такого факта представляются из­ лишними.

Констатирование следователем и судьями достоверности об­ стоятельства, презюмируемого в законе, предполагает выяснение того, нет ли по делу данных, которые могли бы свидетельствовать о неприемлемости этой законной презумпции для данного конкретно­ го случая. Если такие сведения есть, то тщательно исследуется, мо­ гут ли они опровергнуть презюмируемое законом обстоятельство, и только после этого делается вывод. Кроме того, проверяется также отношение презюмируемого законом факта к делу, выясняется его значение для правильного разрешения дела.

Для уяснения пределов доказывания в советском уголовном процессе факта, установленного преюдициально, исходным момен­ том служат законоположения о недопустимости ведения судопроиз­ водства по поводу того же обвинения, о котором есть неотмененный приговор или определение (постановление) о прекращении дела (п.п. 9-10 ст. 5 УПК РСФСР), и об обязательности вывода, сделан­ ного судом по гражданскому делу относительно того или иного со­ бытия, действия и бездействия (ст. 28 УПК РСФСР). Эти нормы за­ кона вводят определенное ограничение в доказывание по тем уго­ ловным делам, где фигурируют названные в них обстоятельства. Но для того, чтобы яснее представить себе влияние такого ограничения на пределы процессуального доказывания, необходимо учесть сле­ дующее.

Если применительно к судебным решениям по гражданскому делу законодатель прямо называет в качестве преюдиции лишь один конкретный факт (событие, действие или бездействие), то в отноше­ нии приговора, определений и постановлений по уголовным делам он поступает иначе: границы преюдиции определяет не просто теми фактами, которые непосредственно отражены в этих процессуаль­ ных актах, а содержанием обвинения, в части которого такие акты

вынесены. И вовсе не случайно то, что законодатель в ст. 5 УПК РСФСР 1960 года отказался от прежней формулировки «по обвинению в том же преступлении», которая содержалась в ст. 3 УПК РСФСР 1923 года, заменив ее выражением «по тому же обвинению». Этим подчеркивается, что преюдициальным свойством наделяются все те факты и обстоятельства, которые должны рассматриваться частями однажды разрешенного обвинения. Пока обвинение остается т. ем же самым, исключается возбуждение и ведение нового уголовного дела. «Тем же самым» оно считается не только при полном тождестве всех его признаков, но и в случаях, когда новые данные позволяют изменять фабулу, юридическую формулировку или правовую квалификацию содеянного. При этом не имеет ре­ шающего значения, что именно - сужение, расширение или видо­ изменение - происходит с прежним обвинением. Последнее оста­ ется тем же самым даже при условии, если ставится вопрос: а) о тех же действиях (бездействии), но с другой правовой квалификацией; б) о наличии в действиях осужденного другого состава преступле­ ния, который вместе с составом, указанным в судебном приговоре, может образовать идеальную совокупность преступлений; в) о про­ тивоправных фактах, хотя и непосредственно не отраженных в при­ говоре (постановлении, определении), но являющихся частью того сложного преступления, по которому было сформулировано преж­ нее обвинение; г) о противоправном действии, которое хотя и ха­ рактеризуется некоторой самостоятельностью, но дополняет ука­ занное в судебном приговоре деяние и составляет с ним одно целое, т. е. единое преступление. Во всех подобных случаях по существу речь идет о повторении того же самого обвинения в измененном ви­ де, а потому соответствующие факты подпадают под его преюдицию.

В нашей юридической литературе существует и мнение, что указанные выше преюдиции не всегда сказываются на пределах до­ казывания по уголовному делу. М. С. Строгович, например, полага­ ет, что «по любому делу вполне допустимо доказывать, что уста­ новленный ранее состоявшимся приговором или решением факт в действительности места не имел». Он исходит из того, что при рас­ смотрении другого дела «приговор первого суда является для второ­ го не актом, имеющим силу закона, а официальным документом, удостоверяющим определенные факты, принимаемые судом как ис­ тинные без дальнейших доказательств только в том случае, когда они представляются бесспорными и не вызывающими сомнений в своей истинности. При сомнении же в том или ином факте, установ-

ленном вступившим в законную силу приговором, при возражении против этого факта обвиняемого или иного участника процесса суд

обязан данный факт исследовать по существу». Эту точку зрения частично разделяет Ю. М. Грошевой, полагающий, что преюдиция приговора неопровержима только при решении вопроса о признании лица особо опасным рецидивистом по другому делу, а в остальных случаях «суд, придя к иным выводам при рассмотрении уголовного дела, постановляет приговор по своему убеждению».

Между тем ни сам такой поход, ни приводимые в его обосно­ вание соображения не могут считаться приемлемыми.

Было бы, разумеется, неправильно утверждать, что любые фактические данные, указанные во вступившем в силу приговоре или определении (постановлении), ни при каких условиях не могут быть использованы и оценены при расследовании или судебном рассмотрении другого дела. Подобная предпосылка противоречила бы закону и интересам достижения объективной истины. В необхо­ димых случаях советские судьи не только вправе, но и обязаны ис­ следовать фактические данные, однажды отраженные в приговоре по другому делу, оценить их и привести в подтверждение обстоя­ тельств, установленных преюдициально, дополнительные аргумен­ ты, вытекающие из всей совокупности материалов вновь рассматри­ ваемого дела. Однако отсюда не следует, что законная сила судеб­ ного приговора не касается содержащихся в нем фактических кон­ статации. Суд может использовать материалы, отраженные в приго­ воре (определении, постановлении) по другому делу, но он не впра­ ве делать по ним выводы, противоречащие этому приговору. Судьи оценивают исследуемые снова фактические данные и их источники, однако они должны воздержаться от дачи им оценки, противопо­ ложной по сравнению с первым приговором. Нельзя отрицать за су­ дом права приводить дополнительные мотивы в подкрепление уже известного по другому судебному решению факта, но вместе с тем нельзя уполномочить судей указывать во втором приговоре такие аргументы, которые исключают (отвергают) мотивы и доводы, со­ держащиеся в сохраняющем законную силу приговоре по другому делу. В противном случае неизбежны существенные противоречия между различными актами социалистического правосудия, ставя­ щие под сомнение правосудность одного из этих актов.

Как же следует поступать, если по новому делу не подтвер­ ждается факт (обстоятельство), установленный преюдициально? На этот вопрос в литературе встречаются разные ответы. Одни авторы считают, что в таком случае суд выносит приговор по своему убеж­ дению, однако этот приговор, поскольку им отвергнута преюдиция, не вступает в законную силу до тех пор, пока вышестоящий суд не проверит оба приговора (или приговор и решение по гражданскому делу) и не решит, какой из них правосуден. По мнению других, в

указанной ситуации необходимо приостановить производство по делу и внести представление об опротестовании ранее вынесенного приговора (решения). Более приемлемой представляется последняя точка зрения.

Дело здесь не в степени правомерности той или иной позиции Действующий советский закон не предусматривает ни приостановления производства по делу при наличии сомнения в доказанности преюдициально установленного факта (обстоятельства), ни постановления такого приговора, который не вступал бы в силу до тех пор, пока вышестоящий суд не проверит его законность и обоснованность. По существу речь идет о вопросе, который прямо не регламентирован в законодательстве.

В принципе же было бы более правильным исходить из того что при необходимости изменения выводов о тех или иных фактах (обстоятельствах), их оценки и приведенных в их пользу мотивов содержащихся в неотмененном решении, приговоре, постановлении или определении, следует возбудить вопрос об отмене этого акта с тем, чтобы все такие «фактические констатации» были тщательно проверены с учетом обстоятельств и прежнего и данного дела, чтобы по каждому из них была достигнута объективная истина. Такой подход обеспечивает исправление когда-то допущенной судебной ошибки (если она действительно имела место), а равно гарантирует судей от новой ошибки, возможной при поспешном отрицании по второму делу тех данных, которые уже однажды всесторонне проверялись.

Что же касается фактов (обстоятельств), которые признанны установленными в актах административных учреждений или общественных организаций, то они в уголовном процессе преюдициальным свойством не обладают. Органы следствия и суда вправе в необходимых пределах проверить достоверность таких фактов и сделать по ним выводы по своему внутреннему убеждению, в соответствии с исследованными по делу доказательствами и их источниками. На это ориентирует и Верховный Суд СССР. В постановлении Пленума Верховного Суда СССР, например, от 16 октября 1972 г. «О судебной практике по делам о хулиганстве» прямо подчеркнуто, что при привлечении к уголовной ответственности за повторное мелкое хищение надлежит всесторонне, полно и объективно исследовать все материалы дела, в том числе и обстоятельства, относя­ щиеся к первому правонарушению, за которое лицо привлекалось к мерам общественного воздействия.

Таким образом, в советском уголовном процессе ограничение в доказывании преюдициально установленных фактов безусловно есть, и отрицать его неправомерно. Однако оно означает только то,

что при исследовании таких фактов органы следствия и суда не мо­ гут входить в обсуждение доброкачественности процессуального акта, в котором они констатированы, и делать новые выводы, про­ тиворечащие этому акту, пока последний не отменен в установлен­ ном законом порядке. Кроме того, по обстоятельствам, указанным в п.п. 9-10 ст. 5 УПК РСФСР, эти органы лишены также права по­ вторно вменять их в вину тем же лицам, в отношении которых они уже однажды фигурировали в другом обвинении. В остальном пре­ юдициально установленные факты исследуются наряду с остальны­ ми обстоятельствами предмета доказывания по делу. Получение и приобщение к делу процессуального документа, в котором зафикси­ рованы данные о таком факте, анализ содержания этого документа, сопоставление его с другими материалами дела, проверка и оценка дополнительных сведений по поводу того же факта- все это укла­ дывается в пределы доказывания преюдициально установленных фактов в уголовном судопроизводстве.

В советском уголовном процессе по любому делу пределы до­ казывания определяются так, чтобы достаточно полно исследова­ лось каждое обстоятельство, входящее в предмет доказывания, и со­ бранными материалами достоверно устанавливались все его свойст­ ва, которые имеют значение для правильного его разрешения.

По многим уголовным делам, особенно на первоначальных этапах предварительного расследования, приходится «ощупью» прокладывать путь к фактам реальной действительности, проверять множество версий, чтобы убедиться в наличии или отсутствии, в существенности или несущественности каких-либо обстоятельств. Но закон, опыт, уменье и знания следователя (судей) вполне могут обеспечить надлежащую ориентировку в сложных ситуациях дела, правильно наметить предмет и пределы доказывания, достичь объ­ ективную истину. В этом - залог успешного выполнения тех задач, которые возложены законом на советское уголовное судопроизвод­ ство.

Процессуальные решения по уголовному делу принимаются на основе некоторого количества доказательств. Это количество должно быть достаточным. Достаточность основана на свободной оценке доказательств и определяется по внутреннему убеждению правоприменителя. Достаточность доказательств проявляется в процессуальных решениях в виде их обоснованности и мотивированности. Достаточность -–это определяемое по внутреннему убеждению следователя, судьи совокупность доказательств, необходимая для принятия обоснованного и мотивированного решения по уголовному делу.

Пределы доказывания – необходимая и достаточная совокупность доказательств, которая, будучи собранной по делу, обеспечивает правильное его разрешение путем установления искомого комплекса обстоятельств, подлежащих доказыванию. Пределы доказывания, в первую очередь определяются предметом доказывания. Предмет доказывания – это то, что нужно доказать. Пределы доказывания это количественно-качественный показатель системы доказательств, благодаря которой факт или обстоятельство считается доказанным. Пределы доказывания отвечают на вопрос доколе же нужно доказывать, чтобы факт или обстоятельство считались доказанным.

Пределы доказывания, с одной стороны включают требование обеспечить необходимую и достаточную полноту (глубину) познания, а с другой – выражают требование надежности результатов познания. Если предмет доказывания охватывает обстоятельства, подлежащие установлению делу, как фактическое основание для решения вопроса об ответственности или разрешения спора, то пределы доказывания охватывают доказательственный материал, относящейся к обстоятельствам, подлежащим установлению по делу, и позволяющий сделать о них достоверные выводы для установления предмета доказывания.

Пределы доказывания определяются с помощью свойства относимости доказательств. В пределы доказывания включаются только допустимые доказательства. Авторы теории доказательств предлагают кроме понятия пределов доказывания еще более широкое понятие пределы собирания и оперирования фактическими данными в ходе производства по делу. Последнее, по их мнению, включает в себя не только доказательства, но и различные виды непроцессуальной информации.

При определении пределов доказывания необходимо помнить о том, что определенная избыточность информации по делу неизбежна в связи с требованиями надежности системы доказательств. В момент перехода от одной стадии процесса в другую происходит конкретизация фактического объема информации в направлении максимального приближения к необходимым пределам доказывания. Совмещение фактического объема и пределов доказывания осуществляется при составлении итоговых процессуальных документов, причем, отказываясь от определенной части собранных данных как недопустимых и неотносимых, субъекты доказывания должны мотивировать свою позицию в процессуальных решениях.

13. способы собирания, закрепления и проверки доказательств. Дифференцияция способов закрепления доказательств на различных стадиях уголовного судопроизводства.

Собирание док-в – это процессуальная деятельность следователя, дознавателя, суда по обнаружению (поиску), фиксации (закреплению) и получению (изъятию) информации, необходимой для установления обстоятельств дела. Из смысла норм ст. 86 УПК РФ следует, что субъектами собирания док-в также являются и подозреваемый, обвиняемый, защитник, потерпевший, гр. истец, ответчик и их представители. На самом деле эти субъекты представляют полученную в рамках их полномочий информацию следователю, суду, который решает, придать этой информации форму и значимость полноценных доказательств или отказать в этом. Основной способ собирания док-в – следственные действия. Также собирание доказательств осуществляется иными процессуальными действиями – истребованием доказательств (это официальное обращение правомочного участника уголовного судопроизводства в форме устного или письменного запроса-требования к физическому или юридическому лицу с просьбой добровольно передать предмет или документ, имеющий значение для уголовного дела) и представление доказательств (это процессуальное действие участника уголовного судопроизводства, состоящее в передаче следователю, дознавателю, суду документов или предметов с ходатайством о приобщении их к делу в качестве доказательств).

Процессуальной формой закрепления доказательств , полученных путем проведения следственных действий, является протокол, в котором подробно излагаются участники, ход и результаты произведенных действий.

Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. То есть, проверка доказательств состоит в деятельности правоприменителя по исследованию каждого доказательства с целью выяснения его относимости, допустимости и достоверности. Например, для проверки показаний обвиняемого, следователь задает дополнительные вопросы, а также допрашивает других лиц, из следственных действий проверочными являются – проверка показаний на месте, очная ставка, следственный эксперимент.

На стадии возбуждения уг. дела и в период предварительного расследования собирание док-в – следственные действия, истребование и представление доказательств. Только до возбуждения уг. дела следственные действия не все (осмотр места происшествия, осмотр трупа, освидетельствование, производство экспертизы и получение образцов для сравнительного исследования), в ходе предварительного расследования – все следственные действия. В судебном разбирательстве – судебные действия, истребование и представление доказательств.

14. Следственные действия: понятие и система. Дискуссионные вопросы о понятие следственных действий.

Следственные действия – только такие действия следователя, дознавателя, которые направлены на собирание и проверку доказательств. Они являются основными средствами установления обстоятельств по уголовному делу. Виды следственных действий:

1) осмотр (места происшествия, местности, помещений, предмета, документов, почтово-телеграфной корреспонденции, трупа);

2) освидетельствование (обвиняемого, подозреваемого, свидетеля или потерпевшего);

3) допрос (подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, потерпевшего, эксперта);

4) очная ставка;

5) предъявление для опознания (живых людей, предметов, документов, трупа, строений, участков местности, животных по фотографиям);

6) выемка (предметов, документов);

7) контроль и запись переговоров;

8) обыск (помещений, участков местности, личный обыск);

9) наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, их осмотр и выемка;

10) следственный эксперимент;

11) проверка показаний на месте;

12) назначение и производство экспертизы;

13) получение образцов для сравнительного исследования.

14) получение информации о соединении абонентов.

Производство любого следственного действия возможно только в том случае, если для этого имеются установленные в законе основания: фактические и правовые. Под фактическими основаниями понимаются определенные данные, прежде всего доказательства, которые диктуют необходимость производства того или иного следственного действия. Под правовым, иногда говорят, юридическим, основанием понимается наличие у следователя (органа дознания) правомочия на производство следственного действия, подтвержденного соответствующим процессуальным актом, вынесенным в установленном законом порядке.

Речь идет о необходимости: постановления о производстве следственного действия; получения согласия прокурора; решения суда о производстве следственного действия.

Система следственных действий : 1) производимые по судебному разрешению и следователем, дознавателем самостоятельно. 2) оформляемые двумя процессуальными документами: решением и протоколом и оформляемые одним документом – протоколом.

3) проводимые с обязательным участием понятых и проводимые без обязательного их участия.

С.А. Шейфер о том, что «познавательная сторона следственного действия состоит в том, что в результате его проведения следователь получает фактические данные, сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по делу. Полученные законным способом и зафиксированные в предусмотренной форме, эти данные становятся доказательствами. Под таким углом зрения следственные действия представляют собой способ собирания доказательств. Однако в начальный момент доказывания предметом познавательной деятельности следователя являются не доказательства».
Интересна позиция Семенцова В. А. по этому вопросу. Он пишет, что следственное действие есть предусмотренное уголовно-процессуальным законом действие дознавателя, следователя и суда по собиранию и проверке доказательств, непосредственно направленное на установление и доказывание имеющих значение фактических обстоятельств, характеризующиеся детальной процедурой производства и оформления, обеспеченное уголовно-процессуальным принуждением. Хотя, надо сказать, что утверждение - «следственные действия проводятся судьей», не безосновательно поддается критике. Как справедливо указывает Россинский С. Б ., распространение сферы применения следственных действий как на досудебное, так и на судебное производство приводит к размыванию их процессуальной сущности и смешению их с действиями, предусмотренными главой 37 УПК РФ.

15. Процессуальное действие: понятие и классификация. Процессуальные действия, производство которых допускается на стадии возбуждения уголовного дела.

процессуальное действие - следственное, судебное или иное действие, предусмотренное УПК; соответственно классификация – следственное действие (см. билет 14), судебное действие - это не просто внутренний мыслительный процесс в сознании судьи, это деятельность (поступки, поведение), имеющая внешнее выражение и фиксацию на материальном носителе (в постановлении об удовлетворении или отказе в удовлетворении ходатайства, в протоколе судебного заседания), иные действия – истребование и предоставление доказательств (билет 13).

На стадии возбуждения уг. дела допускается производство следственных действий (осмотр места происшествия, осмотр трупа, освидетельствование, производство экспертизы и получение образцов для сравнительного исследования), истребование и представление доказательств.

16. Способы собирания и исследования доказательств в судах первой и апелляционной инстанции

Собирание:

1) через допрос, экспертиза, осмотр, следственный эксперимент, освидетельствование, опознание.

2) иными действиями: а) оглашение показаний лиц, данных ими в предварительном расследовании. Б) оглашение протоколов СД и иных документов, собранных в досудебном производстве. В)приобщение к материалам дела и исследование документов, представленных сторонами суду.

А) Истребование доказательств - это официальное обращение правомочного участника уголовного судопроизводства в форме устного или письменного запроса-требования к физическому или юридическому лицу с просьбой добровольно передать предмет или документ, имеющий значение для уголовного дела.

Б) Представление доказательств - это процессуальное действие участника уголовного судопроизводства, состоящее в передаче следователю, дознавателю суду документов, с ходатайством о приобщении их к материалам дела.

Представление доказательств имеет собирательный характер. Представляет собой передачу одним участником уголовного судопроизводства другому имеющейся у него информации. Процессуальной формой представления доказательств является ходатайство, разрешаемое следователем или судом.

Исследование

в п1.1. 2 ст. 389.6 УПК РФ указывается, что лицо, подавшее апелляционную жалобу или представление, вправе заявить ходатайство об исследовании доказательств судом апелляционной инстанции, о чем следует указать в своей жалобе или представлении, и привести перечень свидетелей, экспертов и других лиц, подлежащих в этих целях вызову в судебное заседание.

Ходатайства сторон об исследовании доказательств, в том числе ходатайства об исследовании доказательств, которые не были исследованы судом первой инстанции (новых доказательств), и о вызове в этих целях в судебное заседание свидетелей, экспертов и других лиц разрешаются судом в порядке, установленном частями первой и второй статьи 271. При этом суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства только на том основании, что оно не было удовлетворено судом первой инстанции.

Ст 389.13 п6.1. Доказательства, которые не были исследованы судом первой инстанции (новые доказательства), принимаются судом, если лицо, заявившее ходатайство об их исследовании, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными.

7. С согласия сторон суд апелляционной инстанции вправе рассмотреть апелляционные жалобу, представление без проверки доказательств, которые были исследованы судом первой инстанции.

8. Суд апелляционной инстанции вправе исследовать доказательства с использованием систем видеоконференц-связи.

17. Субъекты уголовно-процессуального доказывания. Суд как субъект доказывания: проблемные вопросы

Субъекты доказывания – лица, осуществляющие путем производства следственных и иных процессуальных действий собирание доказательств: суд, прокурор, следователь, дознаватель, и имеющие право участия в доказывании путем заявления ходатайств об истребовании документов и предметов в качестве доказательств, приобщении их к делу, а также о производстве следственных и иных процессуальных действий, направленных на получение доказательств: подозреваемый, обвиняемый, а также потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, защитник, частный обвинитель (ч. 2, 3 ст. 86 гл. 41 Уголовно-процессуального кодекса).
Субъекты доказывания подразделяют на две группы : на лиц, для которых доказывание является обязанностью, и лиц, для которых доказывание явля­ется не обязанностью, а правом.
К первой группе относятся прокурор, следователь, началь­ник следственного отдела, дознаватель (и орган дознания в це­лом); ко второй – подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, их представители, защитник, представители учреждений и организаций по делам несовершеннолетних. Действующий закон устанавливает правило, согласно которому «бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения» (ч. 2 ст. 14 УПК).
В то же время субъектам второй группы та же ст. 86 (ч. 2-3) не вменяет в обязанность собирать доказательства, но лишь предоставляет такое право , причем возможности для реализации этого права у них (по сравнению с субъектами, первой группы) сильно урезаны. Проверка доказательств также вменяется в обязанность именно субъектам первой группы (ст. 87 УПК); об участии субъектов второй группы в этом процессе в УПК не упо­минается, хотя формального за­прета и для этих субъектов на проверку доказательств быть не может. Субъекты первой группы обязаны принять все предусмот­ренные законом меры для выяснения и установления всех об­стоятельств.
Среди ученых ведутся дискуссии в рамках деятельности судьи. Так, например И. Б. Михайловская считает, что законодатель признал суд таким же субъектом собирания доказательств, как дознаватель, следователь и прокурор. Этой же позиции придерживается и другой ученый Россинский С. Б. Однако, Петрухин предполагает, что в состязательном судопроизводстве «исследование доказательств производят стороны, а судья лишь следит чтобы при этом не нарушался процессуальный регламент. Следовательно, мнения ученых разделились: одни считают, что суд должен полноценно доказывать, а другие – проверять. Таким образом, собирание доказательств – это действие должностных лиц, а суд фрагментарно участвует в процессе, поскольку он это может сделать по ходатайству сторон за исключением назначения судебной экспертизы.
К сожалению, практика этим не ограничивается. Существует проблема в отношении сторон в уголовном процессе, а именно защиты. Это происходит чаще всего в том случае, когда адвокат предоставляется по назначению. Данное бездействие объясняется тем, что у гражданина отсутствуют денежные средства для оплаты юридических услуг, тем самым, защитник не заинтересован в исходе дела. Таким образом, пример в нарушении конституционных норм предусматривающей право каждого на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 48 Конституции РФ).
Следовательно, проблема суда состоит в отсутствии функциональных полномочий для справедливого разрешения дела. Законодатель наделил гособвинителя широкими полномочиями по собиранию доказательств и это, несомненно, правильно, но тем самым другую сторону лишил этой возможности, а суд лишь оценивает те действия, которые произвели обе стороны.
Роль суда в процессе доказывания, определена законодателем чрезмерно слабо, что вызывает справедливую критику. Однако существует мнение, что суд все-таки является субъектом. Так А. А. Власов и М. Г. Власова утверждают, что суд продолжает оставаться субъектом доказывания в уголовном судопроизводстве с вытекающими отсюда последствиями, а не является сторонним наблюдателем .
«Суд (судья) – субъект исследования доказательств в уголовном судопроизводстве» посвящен изучению проблемных моментов участия в процессе доказывания судьи (суда). К таковым автор относит:

1. Определение роли суда (судьи) в процессе доказывания: должна она быть активной или пассивной;

2. Вопросы проведения судебного следствия (в частности, вопросы планирования и методики его проведения);

По первой проблеме - Невозможно полностью отрицать активность суда в судебном следствии. Суд (судья), по собственной инициативе истребуя доказательства, обеспечивает выполнение функции правосудия. Суд обязан вынести по делу законный, обоснованный и справедливый приговор. В том случае, если сторонами представлено недостаточно доказательств для обоснования решения (вынесения обвинительного или оправдательного приговора) по делу, суд может по собственной инициативе истребовать и исследовать доказательственную информацию.

Рассматривая вторую проблему участия суда (судьи) в доказывании обстоятельств уголовного дела диссертант приходит к выводу о невозможности, в условиях состязательного судопроизводства, наделения суда полномочиями по планированию судебного следствия. Критическому анализу подвергается противоположная позиция, имеющая место быть в работах некоторых ученых. Современный УПК не требует от суда подобных действий, следовательно, нельзя требовать от суда жестко запланированного порядка исследования доказательств, который, несомненно, может меняться в ходе предоставления сторонами новых доказательств.

18. Полномочия прокурора как субъекта доказывания: понятие, значение, проблемные вопросы в связи с изъятием полномочий по процессуальному руководству предварительным следствием.

Прокурор является субъектом доказывания по уголовному делу, который в силу предписаний закона также осуществляет уголовное преследование, и несёт бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого.

В контексте ст.74 УПК РФ прокурор, наряду со следователем, дознавателем и судом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Установление указанных обстоятельств происходит в порядке, определённом УПК РФ, т.е. в ходе доказывания, состоящего из собирания, проверки и оценки доказательств (ст.85 УПК РФ). В ходе доказывания прокурор правомочен собирать доказательства путём производства следственных и иных процессуальных действий (ч.1 ст.86 УПК РФ), проверять доказательства путём сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство (ст.87 УПК РФ), признавать доказательства недопустимыми по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе (ч.3 ст.88 УПК РФ).

При этом в соответствие с законодательными требованиями осуществление указанной доказательственной деятельности прокурором является для него не правом, а обязанностью. Как участник уголовного судопроизводства со стороны обвинения, представляющий интересы государства, прокурор обязан доказывать обвинение и опровергать доводы, приводимые в защиту подозреваемого или обвиняемого (ч.2 ст.14 УПК РФ). На прокурора также возлагается обязанность осуществлять уголовное преследование и в каждом случае обнаружения признаков преступления принимать предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления (ч.2 ст.21 УПК РФ).

Вместе с тем, анализ основных полномочий прокурора в уголовном процессе, изложенных в ст.37 УПК РФ, показывает, что данный субъект обязанности доказывания не может непосредственно участвовать в процессе доказывания при производстве предварительного следствия. УПК РФ не разрешает прокурору возбуждать уголовные дела и принимать их к своему производству, лично производить отдельные следственные и иные процессуальные действия. Прокурор не имеет право в необходимых случаях давать письменные указания следователю о направлении расследования, производстве следственных и иных процессуальных действий. В то же самое время при производстве дознания прокурор может давать дознавателю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий, давать согласие дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения, отменять незаконные или необоснованные постановления дознавателя, отстранять дознавателя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований УПК РФ, изымать любое уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю с обязательным указанием оснований такой передачи, утверждать постановление дознавателя о прекращении производства по уголовному делу.

В итоге действующие полномочия прокурора на досудебном производстве делают по большому счёту декларативными предписания, согласно которым прокурор собирает, проверяет, оценивает доказательства (ст. ст.86, 87, 88 УПК РФ), устанавливает своими решениями значимые для уголовного дела обстоятельства и факты (ст.74 УПК РФ).

В ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность.. На данном этапе уголовного процесса прокурор не осуществляет характерных для субъекта обязанности доказывания действий по собиранию, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств и фактов, имеющих значение для дела.

Проведенная в связи с созданием Следственного комитета при прокуратуре РФ в соответствии с Законом № 87-ФЗ реформа органов расследования, и в первую очередь изъятие у прокурора полномочий по руководству предварительным следствием и передача этих полномочий вновь созданной процессуальный фигуре - руководителю следственного органа породило немало неясностей в вопросе о роли прокурора, следователя и PCO в досудебном производстве. Высказано немало различных, нередко спорных, суждений. Так, учитывая ослабление возможностей прокурора направлять предварительное следствие в надлежащее русло, появились утверждения, что в результате изменений полномочий прокурора он лишен законодателем права на осуществление уголовного преследования.

Реформа предварительного следствия, проведенная Законом № 87-ФЗ, существенно ослабила обвинительную власть, лишив ее носителя - прокурора многих полномочий, необходимых для успешного осуществления уголовного преследования, в том числе и тех, которыми был наделен его далекий предшественник. Теперь прокурор не имеет права возбудить уголовное дело, т.е. начать уголовное преследование, не может он непосредственно руководить расследованием, обеспечивая целенаправленность уголовного преследования (эти полномочия переданы руководителю следственного органа). У прокурора недостаточно прав добиться начала уголовного преследования в случае, когда следователь отказал, по мнению прокурора, необоснованно в возбуждении уголовного дела, не имеет прокурор и возможности прекратить при наличии оснований уголовное дело. Единственным исключением из этого запрета осталось (видимо, по недосмотру законодателя) предусмотренное п. 3 ч. 4 ст. 439 УПК право прокурора прекратить уголовное дело, представленное ему с постановлением следователя о направлении дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера.

19. Презумция невиновности и бремя доказывания в уголовном процессе.

положения ст. 49 Конституции РФ в которых говорится, что:

1. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

2. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

3. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

С провозглашением на конституционном уровне требований об обязательном соблюдении принципов презумпции невиновности и даже раскрытием содержания этого принципа уголовного процесса Конституция РФ тем самым существенно опередила законодательство о судопроизводстве и о судоустройстве.

В Конституции сформулирован еще ряд существенных для судопроизводства и правосудия положений, вытекающих из презумпции невиновности. Это положения указанные в ч. 2 и 3 ст. 49 Конституции РФ, а именно:

· Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность;

· Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого;

· При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч.2 ст.50).

Презумпция невиновности – положение согласно которому, обвиняемый (подсудимый) считается невиновным, пока его вина не будет доказана в установленном законом порядке. Презумпция невиновности – один из важных демократических признаков уголовного процесса, обеспечивает охрану прав личности, исключает необоснованные обвинения и осуждения. Презумпция невиновности может быть опровергнута, но только путем доказывания установленными процессуальным законом средствами и лишь при наличии достаточных судебных доказательств, относимых к делу и допускаемых законодательством, причем бремя доказывания (обязанность доказывания) возлагается на органы обвинения.

Принцип презумпции невиновности определяет правовой статус обвиняемого не только в уголовном процессе, но и во всех общественных отношениях, в которых он выступает в качестве одного из субъектов. До вступления приговора в законную силу за обвиняемым, содержащимся под стражей, сохраняется право на участие в выборах, право на пользование жилым помещением, его никто не может уволить с работы или отчислить из учебного заведения ввиду его виновности в совершении преступления. Так как признание лица виновным в совершении преступления составляет исключительную прерогативу суда, привлечение к делу в качестве обвиняемого не порождает начала реализации уголовной ответственности. Уголовная ответственность может быть возложена только приговором суда на лицо, виновность которого доказана да установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Действие презумпции невиновности выражается в следующих важнейших правилах судопроизводства:

1) Обязанность доказать виновность лица, т.е. представить доказательства, убеждающие суд в виновности лица, лежит на том, кто утверждает, что обвиняемый виновен в преступлении, т.е. на обвинителе.

2) «Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновностью» (ч. 2 ст. 49 Конституции).

3) Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постанавливается лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана (ч. 2 ст. 309УПК).

4) Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ч. 3 ст. 49 Конституции).

Это правило распространяется и на предварительное производство по делу.

Все сомнения в доказанности обвинения (подозрения), которые не представляется возможным устранить, разрешаются в пользу обвиняемого (подозреваемого). Это может влечь за собой прекращение дела, изменение объема обвинения, изменение квалификации содеянного.

Из презумпции невиновности следует, что недоказанная виновность юридически равнозначна доказанной невиновности. Это правило имеет абсолютный характер и не знает никаких исключений.

С презумпцией невиновности непосредственно связан ряд практически важных положений доказательственного права.

1. Признание подсудимого виновным только при безусловной доказанности обвинения. Обвинительный приговор в соответствии с УПК не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. Обвиняемый считается невиновным до тех пор, пока не будет доказано обратное.

2. Оправдание подсудимого (или прекращение в отношении обвиняемого уголовного дела) при недоказанности его участия в совершении преступления. Вследствие того, что обвиняемый считается невиновным при недостаточности доказательств для бесспорного вывода о его виновности и невозможности собрать дополнительные доказательства, он подлежит оправданию.

3. Толкование неустранимых сомнений в виновности лица в пользу обвиняемого, о чем прямо говорится в ст. 49 Конституции Российской Федерации. То, что доказано сомнительно, небесспорно, недостоверно, не может быть истолковано во вред обвиняемому, который считается невиновным.

Правила об обязанности доказывания в уголовном процессе

Из презумпции невиновности вытекают правила об обязанности доказывания, т. е. о том, кто в уголовном процессе обязан обосновывать те или иные тезисы, собирать, представлять, проверять, оценивать доказательства. Так как обвиняемый считается невиновным, то обязанность доказывания распределяется следующим образом:

1. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Обвиняемый вправе опровергать обвинение, но не обязан это делать. Непредставление обвиняемым доказательств невиновности не может служить основанием, вывода о его виновности. Молчание обвиняемого, нежелание давать показания не может толковаться ему во вред. Версия обвиняемого, противоречащая обвинению, об объективно возможных обстоятельствах дела должна приниматься за истинную, пока она не опровергнута.

2. Обязанность доказывания обвинения лежит на обвинителе. На предварительном следствии это следователь, формулирующий обвинения, и прокурор; в суде - государственный или частный обвинитель.

3. Запрещается перелагать обязанность доказывания на обвиняемого, т, е. требовать от него представления, поисков доказательств в обоснование выдвигаемых им версий, тех или иных положений под угрозой нежелательных последствий. Если обвиняемый ссылается на обстоятельства, которые он лично не может доказать, или на доказательства, которые сам не может представить то органы расследования, прокурор и суд обязаны принять меры к установлению этих обстоятельств, к обнаружению соответствующих доказательств. Они не вправе отказать в их выяснении потому, что этого не сделал обвиняемый.

4. Обязанность доказывания обстоятельств, подлежащие установлению по делу, лежит на органах предварительного расследования, прокуроре и суде. Все решения, принимаемые в процессе производства по делу, должны опираться на доказанные фактически обстоятельства, обосновываться теми должностными лицами и органами, в производстве которых находится уголовное дело. Следователь обязан доказать выводы, сформулированные им в обвинительном заключении; суд постановляет приговор лишь на основе достоверного выяснения обстоятельств дела путем собирания, проверки и оценки всех необходимых доказательств. При этом надо особо отметить, что если стороны ведут доказывание того или иного тезиса (обвинитель - виновности обвиняемого, защитник - невиновности или обстоятельств, смягчающих ответственность), то суд не вправе становиться на позиции обвинения или защиты. Он исследует обстоятельства дела» устанавливая истину при помощи сторон и используя доказательства. Презумпция невиновности для суда означает запрет вести доказывание, ориентируясь на тот или иной тезис. Принуждение к даче показаний обвиняемого, подозреваемого путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание, является преступлением и наказывается лишением свободы.

Доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы, не могут быть положены в основу обвинения, а так же использоваться для доказывания обстоятельств, подлежащих установлению по делу (п. 2, 3 ст. 69 УПК). При достаточности доказательств вины органы расследования выносят постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого.

20.проблемы получения и оценки заключения специалиста

Cпециалист, давая заключение, не проводит, в отличие от эксперта, полного и всестороннего исследования объекта с использованием специальных познаний, а ограничивается, как правило, осмотром представленных ему объектов, используя специальные познания лишь для формирования суждения о признаках объектов.

Действительно, определяя в ч. 3 ст. 80 УПК заключение специалиста как представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами, законодатель не употребляет термина "исследование". В то же время он употребляется в ч. 1 ст. 80 при определении понятия "заключение эксперта". Однако это еще не означает, что специалист не имеет права на исследование.

Закон не обязывает, но и не запрещает специалисту описывать в своем заключении проведенные им исследования. В связи с этим наличие описания исследований в заключении специалиста все-таки желательно, так как это будет облегчать оценку его обоснованности и правильности, способствовать ускорению уголовного судопроизводства. При необходимости информация о проведенных исследованиях может быть получена в ходе последующего допроса этого специалиста.
Не следует противопоставлять понятия "осмотр" и "исследование", так как осмотр - это частный случай (один из способов) исследования. С точки зрения логики понятия "исследование" и "осмотр" соотносятся как род и вид. Так соотносит эти понятия и законодатель, предписывая указывать в протоколе судебного заседания "результаты произведенных в судебном заседании осмотров и других действий по исследованию доказательств" (п. 12 ч. 3 ст. 259 УПК).
Что же касается полноты и всесторонности проводимого исследования, то необходимые объем, способы и глубина исследования в каждом сл